Владимир Путин и Александр Лукашенко провели очередные переговоры в Сочи, в ходе которых они, по выражению кремлевской пресс-службы, «сверили часы».
Напомним, что только в прошлом году Лукашенко посетил Россию десять раз. А всего, по подсчетам журналистов, Лукашенко и Путин встречались более ста раз.
Содержательная часть их бесед далеко не всегда предавалась гласности. По-видимому, это можно отнести и к нынешним переговорам.
В открытую повестку дня вошла недавняя встреча Владимира Путина с северокорейским Ким Чен Ыном. Лукашенко также выразил готовность к сотрудничеству с Пхеньяном.
Кроме того, в фокусе общественного внимания оказалось заявление Путина о готовности к переговорам с руководством Украины. По словам президента РФ, этому противится украинская сторона.
Путин подверг критике Вашингтон за поставку Украине кассетных боеприпасов. О том, что их активно использует российская армия, в том числе против мирного населения, российский лидер не упомянул.
Об этих и иных аспектах переговоров в Сочи корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовал с экспертами.
Прозвучавший недавно призыв Европарламента к Международному уголовному суду в Гааге выдать ордер на арест Лукашенко подспудно ощущался в ходе сочинских переговоров, отмечает руководитель Научно-исследовательского центра Мизеса . По его словам, подобный прессинг заставляет диктатора Беларуси сильно нервничать.
«Лукашенко уже давно находится в постоянном напряжении и становится абсолютно неадекватным, раздраженным субъектом, который опасается за свою шкуру, – подчеркивает Романчук. – Но деваться ему особенно некуда. Он прекрасно сознает свою зависимость от Путина и России – по ресурсам, деньгам и логистике. Де-факто Лукашенко уже стал… Кадыровым в рамках субъекта РФ».
Разумеется, многое из того, что Лукашенко и Путин обсуждали с глазу на глаз, в публичное пространство никогда не попадет, убежден Романчук:
«Думаю, что их на самом деле больше всего беспокоит усиление ВСУ при помощи западных поставок вооружений, ужесточение санкций, в том числе вторичных. Они оба в равной степени боятся победы Украины. Тогда всем их договоренностям будет грош цена».
Что касается высказанного Лукашенко желания участвовать в сотрудничестве с Северной Кореей, то здесь ничего удивительного нет, продолжает эксперт: «Он предсказуемо работает в привычном ключе: меня есть заводы, там можно делать все, что угодно, – мол, дайте мне сырье, комплектующие и деньги, и дело будет в шляпе. Поэтому ему хоть Северная Корея, хоть Иран, хоть Китай… Эту политику Лукашенко с разным успехом проводит со дня пребывания во власти».
А то, что Путин произнес про якобы готовность Москвы вести переговоры с Киевом, – явное лицемерие, поясняет Романчук. «Он хорошо знает позицию Украины: никаких переговоров, пока оккупанты находятся на нашей земле. Даже перемирие приведет только к перезагрузке российской армии для того, чтобы затем снова напасть на Украину. Поэтому переговоры могут быть только после полного вывода путинских войск с территории Украины. Все эти закидоны Путина – для легковерных. В действительности это просто часть гибридной информационной войны, которую Кремль ведет постоянно», – напоминает аналитик.
Встреча носила преимущественно традиционный характер, констатирует политолог . Кроме того, по его мнению, на ход переговоров повлияло то, что сейчас в Беларуси происходит «доверстка» бюджетов.
«В этом контексте у Минска явно есть большие надежды на разные формы помощи со стороны России, – уточнил собеседник «Голоса Америки». – Было бы странно, если Лукашенко не воспользовался бы этим моментом для того, чтобы получить очередные преференции… Беларусь остается, по сути, единственной страной на постсоветском пространстве, которая во всем поддерживает российское руководство».
Существенно и то, что Путин использует встречи с Лукашенко, чтобы сказать то, что он считает необходимым, продолжает Долгин. «Поэтому, – поясняет он, – мы в очередной раз услышали тезисы о том, как много контрактников встали под знамена российской армии (якобы – триста тысяч). Это – как будто сигнал, что новой официальной волны мобилизации не случится. Притом, что предыдущую еще не объявили законченной. Из этого совсем не обязательно, что мобилизации действительно не будет, хотя теперь это и впрямь будет тяжело пропагандистски обеспечить с учетом высказывания Путина».
Говоря о том, что Россия готова начать переговоры с Украиной, Путин отчасти играет на публику – как российскую, так и западную, считает Долгин. «Он как бы дает понять, что Москва в любой момент готова прекратить войну, исходя из «текущих реалий», как Кремль называет аннексию чужой территории. Если забыть о том, кто является агрессором, то Россия выглядит в этом свете просто записным миротворцем. Но такая квазимиротворческая позиция – всего лишь пропагандистский трюк. Это чревато тем, что российская армия получит необходимую ей передышку и с новыми силами продолжит наступление», – подчеркивает эксперт.
