Александр Яневский: Министерство по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Украины заявило [ссылка], что в настоящее время в российском плену находятся 4337 украинцев, из которых 3574 – военнослужащие ВСУ, а 763 – гражданские лица. В каких условиях они содержатся?

Андрей Юсов: Озвученные цифры являются неполной информацией. Это – информация, подтвержденная Международным комитетом Красного Креста (МККК). Это – те, кто получил выплаты от Украины.

У нас есть отдельная проблема, которая заключается в том, что государство-агрессор – Российская Федерация – во многих случаях не подтверждает Международному комитету Красного Креста нахождение в плену украинских военнопленных в то время, как у нас есть достоверная информация о том, что они находятся в руках оккупантов. Тем не менее, работа в этом направление продолжается. И есть определенные сдвиги.

Относительно вопроса об условиях содержания украинских граждан в российском плену – мы видим нарушение Женевских конвенций и международного гуманитарного права. Во многих случаях Россия не обеспечивает беспрепятственного и полного доступа представителей МККК, а именно эта структура отвечает за проверку соблюдения Женевских конвенций, т.е. условия содержания военнопленных. Это означает, что международное сообщество не может в полной мере убедиться в надлежащих условиях содержания наших военнопленных. (В отличие от ситуации в Украине, где места содержания российских военнопленных доступны для представителей ООН, МККК, правозащитников и журналистов).

Да, у нас есть немало информации о нарушениях прав украинских военнопленных, о неудовлетворительных условиях их содержания, о проблемах с медицинской помощью, питанием и многим другим.

Условия содержания украинских военнопленных в России могут существенно меняться в зависимости от конкретного места содержания, в том числе от территории: в России и на временно оккупированных территориях Украины.

Мы работаем над тем, чтобы доступ к украинским военнопленным был беспрепятственным и над тем, чтобы международный контроль все-таки был реализован.

А.Я.: Бывшие украинские военные, с которыми мне довелось поговорить, неохотно рассказывают о своем пребывании в российском плену. Они отмечают, что комментарии могут негативно отразиться на условиях пребывания тех, кто там сейчас находится.

А.Ю.: Эти люди проявляют очень ответственную позицию – как публичные спикеры. Украина информирует и международную общественность, и международные структуры, и правозащитные организации обо всех случаях нарушения прав наших военнопленных, которые находятся в российском плену.

Да, неоднократно были случаи, когда после публичных интервью – особенно тех, которые появлялись в российском информационном пространстве, – это напрямую отражалось на условиях содержания наших военнопленных.

А.Я.: Что можно сказать о количестве мест, в которых содержатся российские военнопленные?

А.Ю.: В Украине существуют специальные места содержания военнопленных. В результате последних действий Сил обороны Украины, российских солдат в плену стало гораздо больше. Сейчас к открытию готовится еще один центр, еще несколько дополнительных мест содержания российских военнопленных. В Украине, согласно международному праву и согласно постановлению Кабинета министров, работает Координационный штаб по вопросам обращения с военнопленными. Его возглавляет руководитель Главного управления разведки Минобороны Украины генерал-лейтенант Кирилл Буданов. В Штаб входят и Служба безопасности Украины, и Генеральная прокуратура – представители всего сектора обороны безопасности, правительства, Офиса президента Украины и народные депутаты.

В Координационном штабе работают разные рабочие группы, в том числе – по взаимодействию со СМИ и родственниками пленных, а также переговорная. Это единственный орган в Украине, который занимается вопросами военнопленных – как защитой прав украинских военнопленных и освобождения их из российского плена, так и вопросом отношения с российскими военнопленными. Так что именно эта контактная группа и контактирует с представителями государства-агрессора. На данный момент реализован целый ряд обменов и возвращено почти 2600 украинцев домой –как военных, так и гражданских.

А.Я.: ГУР МО Украины неоднократно призывал российских военных сдаваться. Вместе с тем, в Российской Федерации, согласно поправкам в Уголовный кодекс, за добровольную сдачу в плен грозит до 10 лет заключения. Какой смысл российским военным сдаваться?

А.Ю.: В Украине работает правительственная программа для российских военнослужащих «Хочу жить». Она разработана для того, чтобы собирать обращения от российских военнослужащих или их семей, которые не хотят совершать военные преступления, которые не хотят принимать участие в геноцидной войне России против Украины, и которые хотят добровольно сдаться в плен.

Украина, со своей стороны, в каждом отдельном случае, после соответствующих проверок, обеспечивает фактически проведение каждый раз отдельной специи по выводу этого человека за линию фронта с техникой или без, одного или с группой. Главный фактор, главный аргумент – не стать пушечным мясом, не быть военным преступником, сохранить человеческое достоинство. Это весомый аргумент. Также в рамках этой программы, Украина не отмечает, что человек добровольно сдался в плен. И если российский оккупант хочет вернуться домой в рамках обмена, а не ожидать окончания боевых действий победой Украины, то мы не делаем пометок в документах, что человек сдался в плен по собственному желанию.

Украина – демократическое, европейское государство, и как бы мы ни ненавидели российских захватчиков – а есть за что, поскольку это действительно армия мародеров, убийц и преступников – Украина придерживается как собственных законов, так и международных. Это означает, что, когда российские оккупанты попадают в украинский плен, они подпадают под защиты Женевских конвенций, получают необходимое медицинское обеспечение, питание, условия проживания, и к проверке этих условий имеют доступ международные организации.

А.Я.: Когда Россия вторглась в Украину, она развернула на захваченных территориях целую систему фильтрационных лагерей – несколько десятков. Об этом говорится, в частности, в исследовании Йельского университета. Украинцы, которые через них прошли, называли их не иначе как «концлагеря»…

А.Ю.: Конечно, они не назывались концентрационными лагерями. Они назывались “другими местами содержания”, “местами проведения фильтрационных мероприятий”. Однако по условиям содержания, по условиям ограничения свободы, изъятием средств связи, по ограничению питания, по ограничению доступа к воде, разлучение семей, в частности родителей и детей, – это чистой воды концентрационные лагеря с массовыми военными преступлениями и нарушением прав гражданского населения. Люди, которые находились в этих лагерях, по существу, были невольниками в руках российских оккупантов.

А.Я.: С начала полномасштабной российской агрессии прошло свыше 30 обменов военнопленных. Какова ситуация сегодня?

А.Ю.: К сожалению, в последние месяцы мы фиксируем замедление процессов обмена: препятствия создаются со стороны агрессора, Российской Федерации, которая не желает идти на обмен, хотя Украина готова возвращать России ее военнослужащих, которые хотят добровольно вернуться в Россию, и (если) она готова их забрать. Такого желания в последнее время мы не наблюдаем. Тем не менее, переговоры идут, и мы рассчитываем в ближайшее время получить хорошие новости относительно возвращения наших защитников и защитниц.